Комбат тяжело задумался. И задуматься было от чего.
Что замполит и пропагандист батальона только и ждут случая, как бы продать его — это было ему ясно. Он знал осведомителей, которые поставляли информацию ему. Были такие, кто даёт информацию на него наверх. В последнее время даже до войны приветствовалось, чтобы рядовые бойцы стучали на командиров, командиры друг на друга («друг» в армейских условиях часто понятие лингвистико-филологическое), политработники на тех и других. Понять и разобраться в этом «особняки» не могли, поэтому истребляли и тех, и других.
Комбат напряжённо думал. Если опять всплывёт, что в Мировую войну он был офицером, — всё, конец. Комбат не боялся смерти он её ждал 20 лет и был к ней готов. В такой обстановке арест с последующим расстрелом можно было ожидать в любую минуту — и он его ждал. Застрелиться могут не дать, ампулы с ядом нет. Поэтому комбат в кармане широких галифе всегда носил гранату «Ф-1», чтобы в случае угрозы ареста дёрнуть кольцо — и всё. Вот уж обманет он стукача.
Стукач — это продукт октябрьского переворота. Стукач — это тот, кого ставили на любой пост только благодаря партийности и стукачеству. Стукач стучал чаще всего не за идею, стучал потому, что он стукач генетический, а ещё и жадный. Он ненавидел Родину, ненавидел людей, потому стучал, ненавидел ещё больше оттого, что они не стукачи, ненавидел и презирал всех и всех подозревал. Стукач мог арестовать и ранить командира или сдать его немцам.
Из-за того, что на постах и в чинах сегодня стукачи, у нас нет ни своих заводов и фабрик, нет ни науки, ни техники, ни своих продуктов. Нет ничего, одни стукачи.